Истолкование

За недостатком места мы можем позволить себе лишь краткое и выборочное исследование. На протяжении христианской эры библейская апокалиптика оставалась бесконечным источником вдохновения для широкого круга верующих. Периодами особого интереса к библейской апокалиптике и ее наиболее ревностного изучения можно считать ранний период христианской Церкви, конец Средневековья, эпоху Реформации, девятнадцатый век и современный период, начиная с 1960-х годов.

А. Период ранней Церкви

1. Исторический подход

В течение первых веков христианской Церкви библейская апокалиптика оказала сильное влияние на труды Папия (ок. 60 — ок. 130 гг. н.э.), Иустина Мученика (ок. 100 — ок. 165 гг.), Иринея (ок. 115 — ок. 202 гг.), Тер- туллиана (ок. 160 — ок. 225 гг.), Ипполита (ок. 170 — ок, 236 гг.), Коммодиана (третий век), Викторина (умер ок. 304 г.), Мефодия (умер ок. 311 г.) и Лактанция (ок. 250- ок. 325 гг.).

Хилиазм или милленаризм преобладал в эсхатологических представлениях послеапостольской Церкви, хотя понимали его по-разному. Папий учил, что во время тысячелетнего царства, которое наступит сразу после воскресения мертвых, Христос будет царствовать со Своими святыми на земле. Иустин Мученик разделял эти премилленаристские взгляды и учил, что кульминацией пророчества будет буквальное Второе пришествие, когда произойдет воскресение. Затем наступит 1000 лет по От-кровению 20, после чего Бог будет судить всех людей.

Ириней обращался к пророчествам Библии, чтобы доказать истинность христианства. Он верил, что события, предсказанные в Дан. 2 и 7, тесно взаимосвязаны. С его точки зрения Римская империя была четвертым царством, которое расколется на 10 частей, как это пред­сказано в символах 10 рогов Дан. 7 и Откр. 17. Ириней отождествлял антихриста с небольшим рогом у Даниила, с «человеком греха» у Павла и с первым зверем Откр. 13.

Во втором веке христианской эры среди христиан получили широкое распространение пропагандистские труды, напоминающие исторические апокалипсисы. Из­вестные как Сивиллины оракулы, эти документы вклю­чали самые разные сочинения, подражающие языческим сивиллам (престарелым пророкам, которым доверяли в разных частях мира, особенно в древней Греции и Риме). И иудеи, и христиане писали сочинения, подражающие языческим сивиллам, и непременно включали эту при­чудливую смесь языческих, иудейских и христианских представлений в служение распространения своей веры и особенно своих эсхатологических чаяний.

Самая важная аналогия между этими оракулами и апокалиптической литературой заключается в делении истории на поколения и в наименовании царств, после­довательно сменявших друг друга. Эти пророческие цепи заканчиваются гибелью земли, воскресением, судом и блаженством на новой земле. С Сивиллиными оракулами продолжали считаться и в Средние века, и они оказали могущественное влияние на милленаристское мышление.

Тертуллиан комментировал как Книгу Даниила, так и Откровение. Он верил, что римское государство задер­живает появление антихриста, предсказанного Павлом (то есть «удерживающей» силой был именно Рим — 2 Фес. 2:6, 7). В начале третьего века Тертуллиан поддерживал монтанизм — движение, которое также отличалось хи- лиастическими воззрениями и крайностями, обесчестив­шими милленаристское истолкование.

Ипполит написал самый древний и полный из до­шедших до нас христианских комментариев на Книгу Даниила. Согласно Иерониму и другим источникам, Ипполит также стал автором трактата по Книге Откро­вение. Он считал пророчества священным календарем будущего. Для него четвертой империей в Дан. 2 и 7 был Рим. В согласии с пророчеством он ожидал распа­да Рима на 10 царств. Антихрист должен был появиться среди этих осколков римской империи, но его царству положит конец Второе пришествие, которое было ко­нечной целью пророчества. Ипполит определил заклю­чительные события по книгам Даниила и Откровение и относил их ко Второму пришествию.

Похоже, Ипполит был первым истолкователем, разра­ботавшим теорию о том, что 69 седмин из Дан. 9:24-27 приводят к Первому пришествию, тогда как семидесятая седмина того же пророчества подводит нас ко Второму пришествию. Также похоже, что он поддался искушению установить дату возвращения нашего Господа.

В своих толкованиях 12-й главы Откровения Ипполит отнес символ жены к Церкви, а символ младенца мужско­го пола — к Христу. Он отождествлял четвертое царство в Дан. 7 с первым зверем Откр. 13 и утверждал, что вто­рой зверь символизирует царство антихриста.

В теологическом отношении латинский поэт Коммодиан был хилиастом. Он также писал об антихристе. Вик­торин, умерший смертью мученика при императоре Дио­клетиане, стал автором старейшего из сохранившихся комментариев на Откровение. Иероним классифициро­вал его как милленариста. Викторин выявил принцип, со­гласно которому Апокалипсис нельзя считать единой, по­следовательной и прогрессирующей пророческой цепью; он учил, что его разные части возвращаются и подробнее развивают те мысли, которые уже были затронуты.

Мефодий, хоть и находился под влиянием аллегори­ческих толкований Священного Писания Оригена, не соглашался с последним в вопросе воскресения и пола­гал, что жена и младенец мужского пола в Откр. 12 — это соответственно Церковь и святые. Лактанций, наставник сына императора Константина, был рьяным и порой чу­даковатым хилиастом, пользовавшимся Сивиллиными оракулами.

Хотя Иероним (ок. 340-420 гг.) был воинственным противником милленаризма и предупреждал, что Апока­липсис — это книга тайн, он написал важный коммента­рий на Книгу Даниила. В этом томе он попытался опро­вергнуть критику книги неоплатоническим философом третьего века Порфирием. Иероним отождествлял Рим с четвертой империей в Дан. 2 и 7 и утверждал, что Хри­стос символизирует камень, ударивший в истукан и опи­санный в Дан. 2. С его точки зрения Второе пришествие должно состояться после прихода антихриста, которого он видел в маленьком роге из Книги Даниила.

2. Новые направления

Несколько факторов начали подрывать господствую­щее понимание пророчеств ранней Церковью и способ­ствовать появлению новых направлений в истолковании апокалипсиса. Одним из оказавших сильное влияние был Ориген (ок. 185 — ок. 254 гг.), который истолковывал Священное Писание духовно и иносказательно. Подчер­кивая, что Царство Божье должно проявиться не столько в реальном мире, сколько в душе верующего, он переме­стил акценты с исторического подхода на духовное пони­мание. В результате Ориген подорвал веру ранней Церк­ви в учение о личном пришествии Христа, в воскресение из мертвых и буквальное тысячелетнее царство.

Еще одним фактором, способствовавшим перено­су акцентов в истолковании библейской апокалиптики, было обращение императора Константина (умер в 337 г.). Если до Константина христиане в основном негативно относились к Римской империи, то после обращения им­ператора христианство стало основной религией импе­рии. В условиях этой новой политики терпимости и им­ператорского благоволения христианство разработало так называемую «имперскую теологию».

Однако наиболее сильное влияние, вытеснившее про­роческое и историческое понимание ранней Церкви, ко­нечно же, оказали труды Августина (354-430 гг.). Авгу­стин и последующая средневековая экзегеза следовали герменевтическим принципам Тихония (умер ок. 400 г.). По мнению более поздних средневековых авторов, Тихо- ний писал об Апокалипсисе, приписывая в своем коммен­тарии исполнение пророчеств книги субъективному ду­ховному развитию, а не историческим событиям.

Тихоний утверждал, что первое воскресение, упомя­нутое в Откр. 20:6 в связи с тысячелетием, является ду­ховным (воскресением души, пробуждающейся ог смер­тельной спячки во грехе) событием, тогда как второе воскресение — это всеобщее воскресение всех людей. Со­гласно его мировоззрению, тысяча лет в Откровении — это не царствование праведников на земле после воскре­сения. Тихоний отождествлял его с христианской эрой, наступившей при Первом пришествии Христа. Для Ти­хония Книга Откровение не столько говорит о грядущих исторических событиях, сколько изображает духовную борьбу между дьявольскими силами и Царством Бога.

Этот мистический, духовный и неисторический иод- ход к Апокалипсису отражен и развит в аллегорических толкованиях Августина. По мнению епископа из Гипиона, тысяча лет — это круглое число, обозначающее неопреде­ленное время между служением Христа на земле и кон­цом мира. В частности, таковой была реакция Августина на крайности и материалистические ожидания милленаристов, некоторые из них он сам когда-то разделял.

Для Августина первое воскресение было духовным и аллегорическим; по его мнению, оно происходит вся­кий раз, когда душа, мертвая в преступлениях и грехах, воскресает для праведной жизни. Второе воскресение в его трактовке — это воскресение тела в конце истории мира. Между двумя этими событиями находится царство небесное, которое отождествлялось Им с земной Цер­ковью. По его мнению, Церковь есть Христово Царство, воцаряющееся со своим Господом в настоящем. Сидящие на престолах, которым дано судить по Откр. 20:4, — это прелаты Церкви.

В то время как многие исторические истолкователи отождествляли первого зверя в Откр. 13 с Римом, Августин видел в нем нечестивый мир. Тем самым Августин откло­нял любую попытку найти в канонических апокалипсисах информацию о современных исторических событиях.

Хотя Августин верил во Второе пришествие Христа, его теологическая система относила надежду на прише­ствие к отдаленному будущему; таким образом, подры­валась вера в близкий конец истории. Августин оказал сильнейшее влияние на жизнь Церкви и принципы ис­толкования пророчеств. Его революционная философия, объявившая тысячелетнее царство царствованием Церк­ви в настоящем, произвело глубочайшее воздействие на богословскую мысль в последующей церковной истории. Фактически духовно-иносказательное толкование биб­лейских апокалипсисов стало официальной доктриной Церкви в Средние века.

Б. Средние века

Поскольку символизм Августина оставался господ­ствующим мировоззрением в течение следующих 1000 лет, пророческие и премилленаристские понятия, характерные для периода ранней Церкви, оставались невостребован­ными и лишь периодически возрождались хилиастиче- скими группами.

В двенадцатом веке Иоахим Флорский (ок. 1135-1202) был одним из наиболее значительных апокалиптических писателей средневековья. Историки предполагают, что Иоахим и его последователи стали пионерами нового этапа в истории апокалиптической традиции.

Иоахим, аббат Флорского монастыря, свободно ис­пользовал аллегоризм, и его экзегеза отличается бога­той игрой воображения и оригинальностью. Используя Троицу в качестве модели, он разделил историю на три великих века, перетекающих друг в друга. В век Бога Отца, в основном совпавший с периодом Ветхого Заве­та, люди жили по плоти. В век Бога Сына плотское и ду­ховное тесно переплеталось. Отличающийся церковной иерархией, второй век охватывал период в 42 поколения, на каждое из которых приходилось примерно по 30 лет. Иоахим ожидал, что век Бога Святого Духа начнется скоро — возможно, даже при его жизни. Последний век должен быть, по его мнению, новым веком под руковод­ством нового монашеского ордена и нового общества без прелатов и клириков.

Иоахим комментировал как Книгу Даниила, так и От­кровение, предлагая фантастические истолкования. Он боролся с хилиастическими идеями тысячелетнего зем­ного царства и отождествлял тысячелетие из Откр. 20 с веком Духа.

Похоже, что аббат стал первым христианином, истол­ковавшим период в 1260 дней из Откр. 12 как 1260 лет, хотя за три века до него первые иудейские истолкователи уже рассматривали 1290 дней из Дан. 12 как число лет. Сравнивая тексты в обоих заветах, Иоахим обнаружил события в прошлом, настоящем и будущем, ясно откры­тые в Писании.

В последующие века идеи Иоахима захватили вообра­жение людей и групп, некоторые из них сделали револю­ционные выводы (например, духовные францисканцы).

После Иоахима многие в Европе озаботились библей­ской апокалипгикой. Особенно это касается Британии (например, Джон Уиклиф, ок. 1320-1384, и его друг Джон Перви, ок. 1353 — ок. 1428), а также Богемии (например, Ян Милич, умер в 1374 г. и его ученик Матвей из Янова, умер в 1394 г., а затем и Ян Гус (ок. 1372-1415 гг.).

В. Реформация

1. Исторический подход реформаторов

Повышенное внимание Реформации к Библии сопро­вождалось возрождением интереса к истолкованию апокалиптики. Среди изданий, выпущенных в шестнадца­том веке, был большой том полемической литературы, написанный на простом, а подчас даже грубом и вуль­гарном языке. Многие брошюры и комментарии были проиллюстрированы острыми и язвительными карика­турами. Социально-политические разочарования выпле­скивались в изменчивую религиозную атмосферу и вы­зывали всплески насилия, выходящие из-под контроля набожных реформаторов. Направление протестантизма в одной географической области зачастую сильно отли­чалось от его развития в другом регионе. Хотя взгляды Августина по-прежнему господствовали в  том или ином виде в истолкованиях некоторых авторов (например, Жана Кальвина), историческое истолкование и буквальное понимание библейской апокалиптики стали преобладающей тенденцией во время Реформации. «Отнесение пророчеств Дан. 2 и 7, содержащих периоды (времени, к четырем царствам Вавилона, Мидо-Персии, Греции и Рима и последующему распаду последнего при­давали особую весомость укоренившемуся взгляду на историческое исполнение пророчеств. Точно так же приме­нение принципа «буквальный год за пророческий день» в апокалиптике широко использовалось в течение этого периода, в частности, к 1260 пророческим дням, трем с половиной пророческим временам и 42 пророческим месяцам. Многие считали, что пророчества Даниила и Откровения рисуют панораму христианской эры. Среди реформаторов существовало повсеместное согласие по поводу отождествления предсказанного; антихриста с папством, хотя такое толкование не было всеобщим. Некоторые протестантские комментаторы отождествляли его с турками, а некоторые — как с папством, гак и с турками. Антихрист отождествлялся с маленьким рогом из Даниила, «мерзостью запустения» из Матфея 24, «человеком греха» у Павла, зверем, Вавилоном и блудницей из Откровения. Подобное отожде­ствление антихриста с папством стало причиной массового выхода из Римско-католической церкви в этот период.

Хотя Мартин Лютер и Ульрих Цвингли принижали значение Апокалипсиса, а Жан Кальвин не пришел к опре­деленному мнению по поводу многих апокалиптических символов, все они без колебаний отождествляли папство или турков с отступнической и угнетающей системой, о ] которой идет речь в книгах Даниила и Откровение.

Многие реформаторы считали, что конец близок. Хотя такие реформаторы, как Лютер и Цвингли, с подозрением относились к рассуждениям на тему тысячелетнего царства, они не смогли предотвратить несколько вспле­сков насилия — например, со стороны радикально на­строенных реформаторов в Мюнстере и фанатов «Пятой монархии» во время восстания пуритан.

2. Конкурирующие истолкования

Во второй половине шестнадцатого и первой половине семнадцатого века появились католические толкования, призванные дать отпор протестантскому пониманию библейской апокалиптики. Три ученых иезуита возглави­ли атаку Рима на исторический метод; при этом в центре их внимания оказалась Книга Откровение.

Первое из альтернативных толкований было разрабо­тано Франциско Риберой (1537-1591). Рибера отнес пер­вые несколько глав Апокалипсиса к Риму времен Иоанна Богослова, а остальные — к будущему царствованию безбожного антихриста в конце христианской эры, ко­торое продлится три с половиной года. Более поздние комментаторы полагают, что Рибера стал основателем современной футуристской системы истолкования, кото­рая затем была доработана такими авторами, как Самуэль Р. Мейтланд (1792-1866) и Джон Т. Дарби (1800-1882).

Роберто Беллармин (1542-1621), блестящий теолог и полемист, дополнил труды Риберы, в частности, обрушив огонь критики на принцип «пророческий день за год». Беллармин особенно цеплялся за противоречия в истол­кованиях его протестантских противников.

Второй вызов был брошен Луисом де Алькасаром (1554 — ок. 1613), который высказал предположение, что в Книге Откровение описана победоносная война Церкви в первые века против иудеев и римского язычества. По­скольку Алькасар отнес всю Книгу Откровение к прошло­му, его система истолкования была названа претеризмом.

Хотя Алькасар, возможно, был первым, кто применил претеристский метод ко всей Книге Откровение, против­ник христианства Порфирий, живший в третьем веке, уже подверг претеристскому методу всю Книгу Даниила, ограничив ее периодом Антиоха IV Епифана. В каком-то смысле Порфирий и Алькасар стали предтечами нынеш­него метода историко-кригического истолкования, кото­рый ограничивает смысл и значение библейских апока­липсисов прошлым.

Теории Риберы и Алькасара ослабили позиции проте­стантских толкователей, видевших в антихристе папство. Первый отправил антихриста в далекое будущее, а вто­рой — в далекое прошлое. Хотя эти методы были взаимо­исключающими, они отвлекли внимание от историческо­го периода папского владычества.

3. Семнадцатый и восемнадцатый века

Несмотря на эти конкурирующие истолкования, ис­торическое применение апокалиптики продолжилось в семнадцатом и восемнадцатом веках, поскольку сотни комментариев появилось в Британии, Европе и Новом Свете. Видными толкователями этого периода были Джозеф Меде (1586-1638), Исаак Ньютон (1642-1727) и Иоганн А. Бенгель (1687-1752). С разной степенью де­тализации, ясности и понимания эти толкователи в ос­новном видели исполнение библейской апокалиптики в разных исторических событиях.

Хилиастические воззрения этого периода были по­ставлены под сомнение новой милленаристской теорией, сформулированной Дэниелом Уитби (1638-1726). Уитби понимал 1000 лет по Откровению 20 как духовное тыся­челетие, повсеместное торжество Евангелия и обращение всех народов, которое произойдет до Второго пришест­вия Христа.

Уитби предвидел возникновение общества, в котором будут преобладать иудео-христианские ценности. Он верил в то, что это тысячелетие будет «золотым веком» райской праведности и мира, когда все народы обратят­ся в христианство перед самым возвращением Христа. К сожалению, подобное откладывание пришествия Христа на неопределенное и далекое будущее после тысячелет­него царства подтачивало сознание неминуемого скорого пришествия нашего Госиода и убаюкивало людей, кото­рые неправомерно считали себя в полной безопасности.