Шестая чаша, как и в случае шестого шофара, поражает реку Евфрат (ст. 12; ср.: Откр.9:14). Воды реки высыхают, чтобы подготовить путь «царям от востока солнечного» (Откр.16:12). Библейская традиция связывает высыхание Евфрата с завоеванием Вавилона Киром в 539 г. до н. э. [Ис.44:27, 28; ср. : Иер.50:38)].

Историк Геродот (484-425 гг. до н. э.) рассказывает о трагедии этого персидского царя. «[Кир] расположил свои войска в том месте, где река втекает в города, а другую их часть за пределами города, где река из него вытекает, и приказал своим воинам войти в город по руслу реки, когда они увидят, что ее можно перейти вброд. Расположив таким образом свои войска и отдав им этот приказ, сам он покинул свое войско с теми, кто не мог участвовать в битве. Когда он подошел к озеру, то сделал с рекой то, что делала вавилонская царица: отвел воду из реки через канал в озеро, которое было болотистым; вода поступала туда до тех пор, пока русло реки не обмелело и ее можно было перейти вброд. Когда это было совершено, персы, которые ждали его приказа, вошли в Вавилон по руслу Евфрата, воды в котором теперь было теперь по бедра». 10.

Упоминание «о царях с востока» (Откр.16:12) указывает на Кира, чье предсказанное пришествие Израиль сохранил в своих воспоминаниях как знамение приближающегося спасения: «Я воздвиг его в правде и уровняю все пути его. Он построит город Мой и отпустит пленных Моих, не за выкуп и не за дары, говорит Господь Саваоф». (Ис.45:13). «Кто воздвиг от востока мужа правды, призвал его следовать за собою, предал ему народы и покорил царей? Он обратил их мечом его в прах, луком его в солому, разносимую ветром». (Ис.41:2; ср.: ст. 25).

Падение Вавилона — это событие чрезвычайной важности для израильской истории. Это событие находится в центре книги Даниила, определяя ее структуру (Дан.1:12; 6:28; 10:1) 11. Знаменательно, что канон еврейской Библии завершается ссылкой на Кира (2Пар.36:22-23). Завоевание Киром Вавилона привело к освобождению евреев из вавилонского плена. Именно указ Кира позволил им восстановить Иерусалим. В Писаниях это возвращение из плена рассматривается как начало новой исторической эры, новое творение. Непосредственно перед упоминанием Кира Исайя пишет об акте творения: «Так говорит Господь, искупивший тебя и образовавший тебя от утробы матерней: Я Господь, Который сотворил все, один распростер небеса и Своею силою разостлал землю, Который делает ничтожными знамения лжепророков и обнаруживает безумие волшебников, мудрецов прогоняет назад и знание их делает глупостью, Который утверждает слово раба Своего и приводит в исполнение изречение Своих посланников, Который говорит Иерусалиму: `ты будешь населен’, и городам Иудиным: `вы будете построены, и развалины его Я восстановлю’, Который бездне говорит: `иссохни!’ и реки твои Я иссушу, Который говорит о Кире: пастырь Мой, и он исполнит всю волю Мою и скажет Иерусалиму: `ты будешь построен!’ и храму: `ты будешь основан!’ (Ис.44:24- 28; ср.: 46:18; 43:15).

В своем видении шестой чаши пророк Иоанн находит параллели, связанные с воспоминаниями о Кире и возвращением из вавилонского плена с дальнейшей перспективой восстановления или строительства нового Иерусалима. Здесь также речь идет о падении мифического Вавилона и битве, которая откроет путь окончательному спасению и сотворению нового Иерусалима.

Возникают два противоборствующих лагеря. С одной стороны, цари с Востока (Откр.16:12) представляют силы спасающего Бога, Бога Иерусалима, а с другой – цари всей земли (ст. 14) выступают как силы зла на стороне Вавилона. Все враги Божьи собраны вместе в этом лагере, в том числе демонические силы, которые символизируют жабы.

Шестая чаша сопоставляется со второй египетской язвой (Исх.8). Жаба была египетской богиней плодородия (Хекет). Во время этой язвы они заполонили собой все укромные уголки: спальни и постели (Исх.8:3). И снова в суде Божьем раскрывается иронический поворот событий: богиня плодородия и деторождения стала препятствием к деторождению. Маги, стремясь продемонстрировать свою силу, только добавили проблем, когда они создали так много жаб (ст. 7).

Евреи I века н. э. ассоциировали жаб с шарлатанами и бесовскими водными духами12. Апокалипсис отождествляет их с «бесовскими духами» (Откр.16:14), которые выходят из уст трех зверей, врагов Божьих. Это: (1) дракон, который представляет дьявола (Откр.12); (2) морской зверь, который символизирует в этой ситуации Вавилон (Откр.13:1-10) и (3) зверь из земли, который назван здесь лжепророком. Из всех трех только последний получил новое имя, связанное с религией. Некогда бывший политической силой, этот зверь теперь играет роль лжепророка. Пророк Иеремия более других пророков заслужил репутацию противника ложного пророчества. Знаменательно, что он постоянно использует ключевое слово шекер (ложь), характеризуя ложное пророчество (Иер.28:15; 29:31; 37:19; 40:16; Плач. 2:14). Он изображает лжепророка как действующего во имя того, что свершается на этой земле (Иер.5:30, 31; 23:14), обманывая людей, будучи, на деле, ведомым духом, который не говорит слово Божье (Иер.5:13; 23:16).

Лжепророк, таким образом, представляет Соединенные Штаты Америки в религиозной кампании, поддерживающей власть Вавилона. Такие усилия, независимо от того, носят ли они политический, экономический или религиозный характер, все ведут к одной цели: поклонение зверю (Откр.13:12). Знаменательно, что все эти методы относятся к сфере паранормальных явлений. Они взывают к сверхъестественным «бесовским духам, которые совершают чудеса (Откр.16:14; ср.: 13:14).

Современные события все больше подтверждают это пророчество. Чудеса, вера в которые некогда относилась к разряду религиозного суеверия, даже мракобесия, ныне все больше и больше используются и поддерживаются ведущей Церковью. Явления Девы Марии и других умерших родственников – это не более, чем предупредительные знаки. Такие события, по-видимому, бросают вызов разуму, однако они часто выносятся в заголовки даже респектабельных изданий. Библейские предсказания Апокалипсиса все более и более воплощаются в жизнь прямо на наших глазах.

Независимо от того, представляют ли жабы паранормальное явление или политические трюки, о чем свидетельствует их происхождение (он выходят из уст трех зверей), их цель совершенно ясна: прельстить и собрать «царей всей земли» (Откр.16:14) на битву против Бога, Который грядет.

В этом нет ничего нового. Уже во времена древнего Вавилона народ возглашал: «И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли» (Быт.11:4). С тех пор тот же дух завладел последователями Вавилона: объединиться и владычествовать в мире, захватить место, принадлежащее исключительно Богу, добраться до Неба и до «двери Бога» (что и означает Вавилон). Впервые, однако, со времен древнего Вавилона эта политика обретает глобальные масштабы: весь мир ныне участвует в программе узурпации места Бога.

В книге Даниила такой поворот событий также предсказан: «и раскинет он царские шатры свои между морем и горою преславного святилища; но придет к своему концу, и никто не поможет ему» (Дан.11:45). Последний конфликт, согласно ветхозаветному пророку, разыграется между коалиционными войсками севера и юга, и «горой преславного святилища» (Дан.11:45), горой Сион, небесным Иерусалимом. 13. Кроме того, «слухи с востока» приведут к концу конфликта (ст. 44).

Это будет последняя мировая война, но не между людьми, но между Богом и людьми. Этот последний конфликт объединит род человеческий в космической войне против святой горы Божьей.

Апокалипсис называет эту последнюю баталию «Армагеддоном» (Откр.16:16). Слово «Армагеддон» означает «гора Мегиддо». Параллели между пророческой войной в Даниле в Апокалипсисе позволяют полагать, что существует связь между этой горой Мегиддо и той, которую Даниил называет «горой преславного святилища» (Дан.11:45).

Единственный библейский отрывок, где объединяются эти три мотива (гора, Меггиддо и Иерусалим), находится в книге пророка Захарии. Именно здесь слово «Меггидо» встречается в особой форме (с окончанием «он» — Мегиддон, Мегиддонская долина): «В тот день поднимется большой плач в Иерусалиме, как плач Гададриммона в долине Мегиддонской» (Зах.12:11). 14.

В этом отрывке слово «Мегиддон» используется вместо «Мегиддо» по следующим двум причинам: 15

  1. Как рифма к названию «Гададримон», что характерно для библейской поэзии.
  2. Риторическая причина: стремление использовать более древнюю форму -«Мегиддон» — вместо современной версии «Мегиддо – чтобы подчеркнуть связь с прошлым.

Пророк Апокалипсиса связывает судьбу святой горы (хар) с долиной Мегиддон, образуя словосочетания Хармагеддон (Армагеддон), гора Мегиддон. Выражение Армагеддон с точки зрения грамматики – генетивная форма прилагательного (форма родительного падежа), качественная характеристика: так, еврейское выражение «святая гора» буквально означает «гора святости» (Дан.11:45); аналогичная форма еврейского выражения «весы верные» — «вес верности, правильности» (Лев.19:36 и др.).

Более того, слово Армагеддон в Апокалипсисе указывает на отрывок из Захарии, где выявляется параномазия (игра звуков), которая часто встречается в Библии как особый прием, указывающий на ассоциативную связь. 18:

Хар

Мегиддон

Хадад

Риммон Мегиддон

 

Выражение «гора Мегиддон» (Армагеддон) само по себе указывает на поле битвы. Это именно гора, а потому не может относиться к долине Изреельской и ее битвам, например, сражение Варака против Сисеры (Суд. 5:19) или Ииуя против Охозии (4Цар.9:27). Это не может быть и горой Кармил или символизировать собой конфликт между Илией и пророками Ваала (3Цар.18:20-40); Гора Кармил находится более, чем восьми милях от Мегиддо.

Пророк говорит о «горе» Мегиддо» (Армагеддон), подразумевая под нею Иерусалим. Место сражения не в долине Изреельской, но, как предсказывает пророк Даниил, вблизи «горы преславного святилища» (Дан.11:45). «Цари земли» — объединенные силы, всемирная коалиция — имеют перед собой единственную цель: захват Иерусалима.

Здесь не идет речь о современном статусе Иерусалима. Как вытекает из Апокалипсиса, «Иерусалим» здесь используется в символическом смысле. В книге Даниила прекрасная святая гора часто отождествляется с небесным царством Божьим. В Дан.2 огромная гора, представляющая небесное царство Божье (Дан.2:35, 44-45), наполняет собой всю Землю. Более того, в Дан.11:45 говорится о «горе преславного святилища», и при этом, несомненно, имеется в виду Иерусалим.

Иерусалим и гора Сион отражают ключевые мотивы в библейской концепции надежды. Писание помещает Сион надежды – как горнее – высоко на Небо (Пс.47:3; ср.: Ис.14:13), называет его местом пребывания Бога (Пс.77:69; 132:3) и говорит, что он напоминает сад Эдемский (Иез.47:1; 2; Иоил.3:18; Зах.13:1; Откр.22:1-2). И в Ветхом, и в Новом Завете Иерусалим называется городом Божьим (Гал.4:26 – «матерь нам всем»), обетованием радости и вечного присутствия Бога (Евр. 12:22).

Именно этот символический Иерусалим и стремятся завоевать все противники Божии. Подобно древним строителям Вавилона, они надеются построить царство небесное здесь, на Земле. Человечество загорелось надеждой осуществить это своими силами на Земле, и бог Вавилона заместил собой Бога Небесного.

Такое мышление не возникает на пустом месте. Отвержение царства небесного требует, как это было в случае с египетским фараоном, длительного ожесточения сердца. Все мы близки к такому состоянию, и все мы нуждаемся в напоминании о том, что наше упование, наша надежда только на мир грядущий.

Теперь, Иоанн меняет тон своего повествования. Его пророчество является для нас уроком, который должен усвоить каждый из нас. «Се, иду как тать: блажен бодрствующий и хранящий одежду свою, чтобы не ходить ему нагим и чтобы не увидели срамоты его» (Откр.16:15). Это послание тем, кто возложил свои надежды и доверился видимому богу Вавилона. Но эта пророческая весть обращена не только к атеистам и материалистам по духу – она также касается сообщества «святых», последнего звена к небесному Богу, Церкви последних дней. Знаменательно, что это воззвание перекликается с последними словами в послании к Лаодикии (Откр.3:18).

Даже евангелисты, несущие радостную весть миру, возвещая о Царстве Божьем, сами подвержены вавилонскому синдрому. Яд вавилонского учения действует, когда религиозные учреждения — структуры Церкви – становятся для нее важнее, чем доверенная ей весть и ее содержание. Это также проявляется, когда Церковь больше думает о числе обращенных, чем о глубине их обращения, или когда члены церкви отдают приоритет достижению успехов в своей жизни, а не терпеливому ожиданию грядущего Царства Божьего.

Эта краткая аллюзия на послание к Лаодикии показывает возможность того, что вестники конца времени могут поддаться иллюзии, пасть жертвой этого великого собрания народов.. Это пророчество обращено непосредственно к ним. Этот совет не лишен иронии. Они не должны сосредоточиться на демонстрации своей наготы как особой дизайнерской находки, какой-то особой моды. Верующие последних дней сталкиваются с серьезным испытанием: они могут думать, что достигли совершенных знаний и благочестия, и что ни в чем не имеют нужды (Откр.3:17). Цель же Апокалипсиса вывести их из этого оцепенения. Нет большего заблуждения для тех, кто, находясь в рядах верующих Иерусалима, на деле поклоняется вавилонскому богу. Их уверенность в собственной праведности и убаюкивающее чувство убежденности в том, что они владеют истиной, ослепляет их в своем идолопоклонстве.

Но название «Армагеддон» несет в себе больше, чем просто концепцию последнего сражения. Оно также предполагает и исход этого конфликта. Через аллюзию на Гададриммон, который напоминает нам о контексте пророчества Захарии, Армагеддон вызывает ассоциации со сценой великого плача: «В тот день поднимется большой плач в Иерусалиме, как плач Гададриммона в долине Мегиддонской. И будет рыдать земля, каждое племя особо: племя дома Давидова особо, и жены их особо; племя дома Нафанова особо, и жены их особо» (Зах.12:11, 12).

В своем пророчестве Захария объявляет своему народу, что их ожидает бедственное время, время скорби, сравнимое с тем, которое было в Гададриммоне. Пророк также имеет в виду древнюю ханаанскую легенду, хорошо знакомую израильтянам, и записанную на табличках Рас Шамра. 19. В ней говорится о боге грома Хададе (Ададе), который оплакивает своего единственного сына Алеина, убитого богиней Мут. Риммон же арамейский бог (4Цар.5:18). Его ассоциируют с ханаанским богом Ададом вследствие связей между двумя этими культурами. Риммон (его имя происходит от корня мим) часто отождествляется с громом и бурей в западно-семитской литературе (Ис.33:3), а потому другое его имя – Адад. 20. Миф о боге Ададе (Риммоне) очень хорошо сочетается с древнепалестинским культом Ваала, бога плодородия, чью смерть хананеи оплакивали каждый год. 21.

Но помимо параллелей с языческим мифом, текст Захарии указывает на другое событие, которое принадлежит собственно израильской традиции. В долине Мегиддо произошел один из самых трагических эпизодов израильской истории. Именно там египетский фараон Нехао убил царя Иосию в 609 г. до н. э. В книге 2Пар.35:20-27 рассказывается о событии, которое находит свои параллели у пророка Захарии. В обеих книгах говорится об участии женщин в траурной церемонии, в исполнении плачевных песен (2Пар.35:25; ср.: Зах.12:12-14), а также плач в Мегиддо сопоставляется с плачем в Иерусалиме (2Пар.35:24; ср: Зах.12:11). И оба эти текста единственные в Библии, где используется выражение «равнина Мегиддо» (2Пар.35:22; ср.: Зах.12:11). Такие параллели позволяют полагать, что оба отрывка относятся к одному и тому же событию: смерти Иосии.

Израильский царь Иосия, вероятно, был и самым крупным реформатором в древнем Израиле. Он волевым решением объединил северную и южную части царства е единую духовную, нравственную и политическую структуру. Согласно книге 4 Цар., он был последним царем, который «делал угодное в очах Господних» (4Цар.22:2). Его трагическая смерть ознаменовала собой начало конца Иудейского царства. Его народ оплакивал его каждый год «до сего дня» (2Пар.35:25) – согласно летописцу (столетием позже). 22.

Если выражение «равнина Мегиддо», в самом деле, относится к смерти Иосии, то его связь с Гададриммоном носит еще более драматический характер, поскольку Гададриммон был «первенцем» бога, и теперь оплакивается не только царь Израиля, но и весь израильский народ с его мессианской надеждой.

Название Армагеддон обозначает судьбу, которая ожидает вавилонских идолопоклонников: траурный ритуал, равного которому не может быть. Далее, в Откр.18, это предостережение подтверждается: описывается, каким образом падение Вавилона ведет к трауру и плачу. Ключевое слово «плач» встречается в оригинале Откр.18 семь раз: в ст. 7, 8, 11, 15 и 19.

Через упоминание Гададриммона, вызывающее ассоциации со смертью первородных, Армагеддон также указывает на десятую египетскую язву (Исх.12:29-36). Это слишком серьезное совпадение, чтобы быть случайным. Смерть первородных в Египте была беспрецедентной: «И будет вопль великий по всей земле Египетской, какого не бывало и какого не будет более» (Исх.11:6).

Здесь нам преподается другой урок Армагеддона (через Гададриммона) – падение Вавилона, которое по своим масштабам и природе равнозначно потерям Египта во время язв. Для них смерть первенца – это не просто потеря любимого сына или конец рода: смерть первенца была смертью их религии. Знаменательно, что в Исходе эта последняя язва рассматривалась как «суд над всеми богами египетскими» (Исх.12:12). Библия применяет понятие «первенца» к священнику 23 к Израилю 24, к Мессии 25, а в Новом Завете к Самому Иисусу 26. Огромное значение, которое придается первенцам делает их потерю весьма драматической: она означает смерть надежды.

С другой стороны, любая аллюзия на последнюю язву египетскую носит не полностью негативный характер. Писание связывает последнюю египетскую язву с Песахом народа Божьего. Израиль, первенец Божий, пощажен: чресла людей препоясаны, они обуты, и посохи у них в руках (Исх.12:11). Именно день Господень был выбран для выхода израильтян из Египта (Исх.12:51). Десятая язва избавляет народ Божий от рабства и приносит им победу над врагом.

Действительно, Армагеддонское сражение начинается только во время седьмой чаши гнева. Впервые Бог становится инициатором наказания, и это финал всего. Мы слышим голос Божий: «Свершилось» (Откр.16:17). Это выражение идиоматическое. Мы снова слышим его в Откр.21:6, где говорится о Боге начала и конца: альфа и омега. Упорство врагов Божьих достигло своего предела, обратный процесс невозможен. Впервые вавилонский лагерь объявляет открытую войну Богу. Никогда богохульство не достигало таких масштабов. В четвертой язве люди выступали против «имени Бога» (Откр.16:9), а в пятой – против Бога Небесного (ст.11). Теперь же, во время седьмой язвы они проклинают Его открыто. Можно заметить, как постепенно меняется упоминание Бога: от «имени Бога», «Бога Небесного», до простого и абсолютного титула: «Бог».

Впервые язва охватывает всю Вселенную, а не только род человеческий. Природа охвачена катаклизмами, всюду хаос. Острова и горы исчезают (ст. 20). Неожиданно мы встречаем еще одну аллюзию на язвы египетские: град огромных размеров выпал на землю (ст. 21; ср.: Исх.9:22 и дал.). В Исход дважды упоминается урон, нанесенный этим градом, который пал «на людей, на скот и на всю траву полевую в земле Египетской» (Исх.9:22, 25).

Гнев Божий, о котором вначале было только объявлено (Откр.14:8, 10), теперь достигает своей полноты: «И город великий распался на три части, и города языческие пали, и Вавилон великий воспомянут пред Богом, чтобы дать ему чашу вина ярости гнева Его» (Откр.16:19).

Как и в древней истории Вавилонской башни, Бог рассеивает этих строителей. Единство, которого они ныне достигли, полностью разрушено: «Город великий распался на три части» (ст. 19). Союз трех сил: дракона (оккультные силы), зверя (официальное христианство) и лжепророка (Соединенные Штаты Америки) — теперь распался.

Крах этой трехсторонней всемирной коалиции приводит к падению языческих городов (ст. 19). Это событие перекликается с шестым шофаром, когда на мировой арене господствовали эти три силы. (Откр.9:13-14).

Именно эти события и являются знамением падения Вавилона.

Интермедия: красавица и зверь

Среди этого хаоса пророческое слово объявляет паузу: «И пришел один из семи Ангелов, имеющих семь чаш, и, говоря со мною, сказал мне: подойди, я покажу тебе суд над великою блудницею, сидящею на водах многих; с нею блудодействовали цари земные, и вином ее блудодеяния упивались живущие на земле» (Откр.17:1-2). Не является простым совпадением тот факт, что говорящий здесь ангел связывается с семью чашами (ст.1). То, о чем он возвестил, касается наказания во время излития семи чашей гнева.

Бог не выступает как великий диктатор, который знает, что он делает и имеет на то свои причины. Он любит и уважает Свой народ и хочет, чтобы он понял и поддержал Его действия.

Это пауза носит структурный характер. До сих пор мы касались искупленных, тех, кто жил в надежде, но еще не был спасен, тогда как Вавилон продолжал свой победоносный путь в истории. Но в третьей, и последней части Апокалипсиса (Откр.15 — 22) видение об искупленных представлено как историческое событие. Теперь в книге Вавилон существует просто как интермедия. Сама структура Апокалипсиса, таким образом, указывает на надежду и на суд.

Красавица

Апокалипсис изображает этот Вавилон интермедии в виде женщины, которая по виду напоминает ее соперницу из гл. 12, которая символизирует народ Божий и его роль в человеческой истории. Обе женщины характеризуются космическими масштабами – они занимают центральное положение во Вселенной – и обе связаны с пустыней (Откр.17:3; ср.: 12:6,14) и драконом (Откр.17:3, 7; ср.: 12:4, 13 и дал.).

Но контраст между двумя женщинами еще более разительный. Первая женщина видна на небесах в окружении планет (Откр.12:1), вторая же восседает на водах в окружении чудовищных царей (Откр.17:1-2). Дракон нападает на первую женщину (Откр.12:4, 13-17), вторая – по своей природе напоминает дракона (Откр.17:3) и угнетает народ Божий (ст. 6). Первая женщина убегает в пустыню (Откр.12:6); вторая изображает из себя царицу (Откр.17:3-4). Первая страдает одна в пустыне (Откр.12:6, 14); вторая же наряжена, как на пиру (Откр.17:4). Первая питается от руки Божьей (Откр.12:6, 14); вторая же пьет кровь святых (Откр.17:2). Первая – это матерь Мессии и верного остатка Израиля (Откр.12:5-6); вторая же – «мать блудницам» (Откр.17:5). Итак, совершенно ясно, что женщина из Откр.17 представляет собой полную противоположность женщине из Откр.12.

Метафора брачного союза помогает нам понять эти контрасты. В Ветхом Завете, как мы уже говорили, Израиль изображается как невеста Божья, а его неверность сравнивается с нарушением супружеской верности или с блудом. 29. Апокалипсис использует тот же язык. Отождествление второй женщины с блудницей очевидно. Она не представляет собой ни языческую, ни политическую власть. В соответствии с библейской традицией, блудница в Апокалипсисе олицетворяет собой неверность Божьего народа, а с позиций Нового Завета она представляет собой Церковь, которая заигрывала и заводила себе светских любовников. Апокалипсис отождествляет эту блудницу с властью Вавилона. Название «Вавилон великий» (Откр.17:5) указывает на то, что она воплощает в себе и религиозное и сатанинское стремление занять место Бога.

Такое откровение вызывает шок. Поскольку пророк живет в эпоху ранней Церкви, эта концепция вызывает у него великое изумление (ст. 6).

Зверь

Чтобы разрешить тайну женщины, которая представляет загадку для пророка, ангел обращается к тайне зверя, с которым связана женщина. Он приводит описание зверя, в природе которого выделяются четыре фазы [они образуют хиазм! ABC/A1 B1 C1] — Откр.17:8:

А. 1. Зверь, которого ты видел, был,

  1. и нет его,
  2. и явится из бездны
  3. и пойдет в погибель

Этот стих отчетливо перекликается с тем, что сказано о Боге: Который был, есть и грядет (4:8; ср.: 1:4, 8), указывая на то, что зверь возвеличивает себя до Бога, стремясь занять место Бога. Это тот же самый «зверь из моря», который, как мы помним, заставит поклоняться себе, как Богу (Откр.13:4). Оба зверя, как видно из Откр.17:3; ср.: 13:6, хулят Бога. В то же время «зверь багряный» (Откр.17:3) напоминает нам о «большом красном драконе» (Откр.12:3). Более того, подобно зверю, который выходит из земли, это создание обладает политической властью, которая стремится поддержать другие религиозные и оккультные силы — женщину и дракона (Откр.17:2, 12; ср.: 13:11, 12). Таким образом, дракон с десятью рогами из гл. 12 имеет сходство и со зверем из моря, с 10-ю рогами (Откр.13), и со зверем из земли, который говорит, как дракон. Другими словами, багряный зверь из гл. 17 объединяет в себе все три силы — всех врагов Божьих — в реальный союз, коалицию.

Тайна зверя из Откр.17:8 далее раскрывается в двух последовательных и параллельных блоках (ст. 10 и 11). Первый блок открывает ту же историю, указывая на четыре момента, связанные с семью царями:

  1. 1. пять царей пали,
  2. один есть,

     3, другой еще не пришел,

  1. и когда придет, недолго ему быть (ст. 10).

Второй блок также раскрывает ту же самую историю в свете таких четырех этапов, но в данном случае он сопоставляет общую картину зверя (ст. 8) с темой этих царей (ст. 10):

  1. 1.Зверь, который был
  2. И которого нет
  3. Есть восьмый
  4. И пойдет в погибель (ст. 11)

Эта схема сочетает в себе три пророческих формулы (ABC), которая помогает нам разгадать эту загадку.

Первая фаза

  A1. Зверь…который был

    B1. Пять (царей) пали

      C1. Зверь, который был

Вторая фаза

   A2. И которого нет (еще)

      B2. Один (царь) есть

         С3 И которого нет

Третья фаза

   A3. И выйдет из бездны

      B3 (царь), который еще не пришел

         C3. Восьмой царь

Четвертая фаза

   A4. Пойдет в погибель

      B4. И когда придет, недолго ему быть

         C4. И пойдет в погибель.

Чтобы расшифровать историю, представленную этим зверем, мы должны вернуться ко главе 13. Зверь с 10-ю рогами охватывает исторический период, описанный в видении Данииила: в гл. 7. он не только сходен с четвертым зверем (ср. его 10 рогов в Дан.7:7), но также и с небольшим рогом (ср.: его надменное поведение и тиранию, Дан.7:8), и обладает всеми чертами животных, которые предшествуют ему: барса, медведя и льва.

Зверь с 10-ю рогами из Откр.13 охватывает 5 исторических периодов, предсказанных Даниилом в гл. 7: Вавилон, Мидо- Персию, Грецию, Рим и небольшой рог 28. Это и есть первая фаза: пять царств, о которых говорится в Откр.17:10.

Вторая фаза предсказывает время отсутствия («которого нет»): она отвечает смертельной ране, полученной зверем (Откр.17:11) — это время шестого царя. Пророк отмечает парадоксальное состояние этого царя, который «существует», даже хотя выглядит так как будто он мертв (Откр.17:8, 10, 11; ср.: 13:3).

Третья фаза. Объявляется, что эта рана была исцелена, и что зверь выходит из бездны (Откр.17:8; ср.: 11:7). Поскольку этот седьмой царь просуществует до конца времени, Апокалипсис также описывает его и как восьмого царя (Откр.17:11), так как его правление продлится после правления этих семи царей. Седьмой царь представляет собой Церковь, которая будет существовать до времени конца.

Четвертая фаза. Это проекция видения на конец времени, когда восьмой (седьмой) царь, который представляет Церковь в конце времени, пойдет в погибель (ст. 11). Правление восьмого (седьмого царя) совпадает с временем десяти царей, при этом данные два временных периода отвечают ситуации «еще нет» — еще не получили царства (ст. 12, ср.: ст. 10). Оба периода характеризуются кратковременностью: недолго ему [восьмому (седьмому) царю] быть (ст. 10), а десять царей — цари, на один час (ст. 12). Этот символический язык подчеркивает очень короткий срок, краткий временной промежуток. В Откр.18 описывается краткость суда, который приведет к падению Вавилона за такое же время: «один час» (Откр.18:10, 17, 19). 29. Ранее, в той же гл. 18 встречается такое выражение: «в один день», которое также указывает на краткость этого временного промежутка. Десять царей представляют собой последние политические мировые державы. Мы уже встречались с ними в Откр.16 — в контексте Армагеддона (Откр.16:12), и мы встретимся с ними снова в гл. 18, где они будут сражаться в последней битве — в Армагеддоне (Откр.18:9).

Армагеддон – часть I

Эта последняя фаза привлекает все внимание пророка. После короткого совещания, во время которого цари земные договариваются совместно править миром под водительством зверя (Откр.17:13), они объявляют Армагеддонскую войну (ст. 14). Бог побеждает эти мировые силы (ст. 14). Разъяренные этим поражением, цари земные обращают свой гнев против своего вождя, женщины, которую они возвели в ранг царицы. Пророчество предсказывает, что 10 рогов (цари земные) «возненавидят блудницу, и разорят ее, и обнажат, и плоть ее съедят, и сожгут ее в огне» (Откр.17:16).

Интересно отметить, что нам ничего более не известно об их дальнейшей судьбе, ибо теперь пророчество сосредоточивается на суде Божьем, и мы читаем просто о том, что «И воскликнул он сильно, громким голосом говоря: пал, пал Вавилон» (Откр.18:2). Весть этого ангела слово в слово повторяет весть второго ангела (Откр.14:8), что позволяет полагать, что пророчество это исполнилось. Это и не могло быть иначе, ибо Сам Бог «положил им на сердце — исполнить волю Его, исполнить одну волю, и отдать царство их зверю, доколе не исполнятся слова Божии» (Откр.17:17).

Как и в случае ожесточения сердца фараона, Бог возлагает всю ответственность на Вавилон, бросая вызов неправомерному присвоению им Божественных прав. Беззакония и мерзости Вавилона достигли своего предела. Сам тон этого отрывка — точные подсчеты и уточнения — говорит об этом.

Контрастом к этому холодному и жесткому тону звучат пророческие слова, в которых переплетаются парадокс и ирония. Прекрасная женщина, облаченная в царские одежды и с драгоценными украшениями элегантно пьет из чаши: «И жена облечена была в порфиру и багряницу, украшена золотом, драгоценными камнями и жемчугом, и держала золотую чашу в руке своей, наполненную мерзостями и нечистотою блудодейства ее» (Откр.17:4). Она сидит на страшном звере, «преисполненном именами богохульными» (ст. 3). Женщина и зверь неразрывно связаны между собой (ст. 17-18), однако это же самый зверь позднее выступит против нее в ярости (ст. 16). «Вавилон великий» вскоре будет разорен дотла (Откр.18:2).

Этот парадоксальный и сбивающий с толку язык свидетельствует о философии истории, в которой видна рука Божья, даже среди политического хаоса и злых замыслов. Бог, в конце концов, распутывает этот исторический клубок событий. История развивается направленно, и в ее кажущейся абсурдности в итоге выявится замысел Божий, свидетельствующий о Его справедливости и о надежде на грядущее.

Выйди из него!

Теперь пророчество набирает обороты. Призыв прозвучал по всей Земле: «Выйди от нее, народ Мой» (ст. 4). Это выражение заимствовано у пророка Иеремии. Он обращал эти слова к израильтянам, призывая их выйти из вавилонского плена: «Выйди из среды его, народ Мой» (Иер.51:45). Это не только поможет им избежать гнева Божьего, который Он обрушит на этот город, но и подготовиться к возвращению на родину: это напомнило им о еще более срочной необходимости избежать развращенного влияния вавилонского идолопоклонства (ст. 47, 52).

Тот же призыв звучал на протяжении всей израильской истории. Авраам получил его в Уре Халдейском (Быт.12:1), Лот в Содоме (Быт.19:12), а израильтяне в Египте (Исх.12:31). В новозаветные времена христиане тоже слышат подобного рода призыв: отделиться от мира (2Кор.6:14; Ефес.5:11). Это всегда одна и та же тревожная, будоражащая весть, которая ведет к резким переменам в жизни и неожиданным событиям. Но это не призыв эмигрировать в другую страну. Во все времена с момента падения исторического Вавилона призыва выйти из Вавилона вовсе не означал купить билеты на поезд или на самолет и отправиться в путешествие.

Фактически, Вавилон присутствует повсюду. Разумеется, Вавилон представляет религиозный институт христианство. Но совершенно недостаточно выйти из конкретной церкви, чтобы избежать синдрома Вавилона. Вавилон это также и образ мысли, менталитет. Выйти из Вавилона означает полностью отказаться от образа мыслей, от типа мышления, который был свойствен Церкви в течение столетий. Это означает оставить мысль о том, что Церковь представляет собой ворота к Богу (Вавилон), перестать заменять Бога Церковью и верой в политику. Выйти из Вавилона означает отвергнуть его стремление к мировому господству и его гордыню. Это значит выступить против антисемитизма, осознавая, что Церковь имеет еврейские корни. Выйти из Вавилона означает принять критику против нее и с готовностью принимать откровение от Бога.. и это риск для тех, кому недостаточно иметь покой и подчиняться традициям.

Таким образом, выйти из Вавилона означает получить полное обращение. Только таким путем можно избежать массового уничтожения в в конце времени, это единственный путь выжить, и это единственный путь восстановить свое истинное назначение.

Выйти из Вавилона – это колокол надежды, который звучит на улицах самого Вавилона, это призыв к каждому из нас, который продолжает еще пока звучать.

Плач по Вавилону

Голос с Неба разрушает все последние иллюзии, связанные с будущим Вавилона. Вся Земля в трауре, оплакивает Вавилон (Откр.18:9-20). Послевавилонская эра – это время тяжких испытаний. Цари земные (ст. 9), купцы (ст. 11), «корабельшики» (ст. 17) – все, кто обрел в этом мире богатство и власть – скорбят и плачут о том, что они потеряли. В этой трагедии он могут обвинять только самих себя. Именно они сотрудничали с нею, и именно они сожгут ее в огне (Откр.17:16). Они зарыдают о нем, как капризный ребенок об игрушке, которую он разбил, и будут рыдать напрасно: ничего уже нельзя восстановить.

Жители Земли уничтожили своего единственного бога. Но они продолжают обожать его. Даже их рыдания по нему носят оттенок поклонения. Восклицание: «Какой город подобен городу великому!» (Откр.18:18) как в зеркале отражает формулу обожания, обращенную к зверю: «Кто подобен зверю сему?» (Откр.13:4). Тем самым, здесь подразумевается параллель с древней формулой израильской молитвы: «Кто как Бог, кто подобен Богу?»

Этот день траура не похож на все другие: это плач о боге, напоминающий плач о Гададримоне. Но бог, представленный в нашем отрывке, не возрождается каждую весну, как этот ханаанский бог.

В отличие от традиционной траурной церемонии, в ней не содержится утешения: эта история с трагическим концом, не оставляющим никакой надежды на будущее. Она заканчивается знаменательным актом: «Ангел взял камень, подобный большому жернову, и поверг в море, говоря: с таким стремлением повержен будет Вавилон, великий город, и уже не будет его» (Откр.18:21).

Пророк .Иеремия совершил подобного же рода символический жест, изображая падение исторического Вавилона. По повелению Божьему он бросил огромный камень в Евфрат со словами: «`так погрузится Вавилон и не восстанет от того бедствия, которое Я наведу на него, и они совершенно изнемогут’» (Иер.51:64). Ритуал и намерение в обеих этих отрывках те же самые. Только объекты разные. На этот раз ангел бросил в море большой жернов, и это важная деталь, поскольку символизирует собой жизнь (Откр.18:22). Ангел бросает жернов в море, потому что нет уже никого в живых, кто мог бы использовать его: все жители Вавилона погибли. Жернов был такой важной подмогой в жизни, что по закону Моисея даже запрещалось брать его в залог, и если кто-то брал его, то про него говорили: «таковый берет в залог душу» (Втор.24:6, т. е. жизнь. Теперь жернова стали не нужны вообще.

«Большой» жернов гораздо тяжелее всякого камня, а потому глубже погружается в море. Ангел бросает его изо всех сил в море, а не в маленькую речку (Откр.18:21).

Эти контрасты все указывают на окончательный крах Вавилона. Смерть Вавилона неотвратима.

И здесь утешение для народа Божьего. Ему уже нечего более бояться. Пророчество вселяет уверенность в то, что «И в нем найдена кровь пророков и святых и всех убитых на земле» (ст. 24). Апокалипсис воспринимает эту вести с вели кой радостью. Справедливость сочетается с великим упованием на грядущее.

Примечания

  1. Пс.135:6; Ис.40:12
  2. См..Иерусалимский Талмуд. Беракот 4.5
  3. Ср.: Ис.51:17; Зах.12:2
  4. Jacque Elul. Apocalypse. The Book of Revelation, trans. George W. Shreiner (New York, 1977), pp. 183, 184
  5. Secrets of Daniel, pp. 171-176
  6. См. Malachi Martin. The Keys of This Blood. The Struggle for World Dominion between Pope John Paul II, Mikhail Gorbachev, and the Capitalist West (New York: Simon and Shuster, 1990)
  7. Пс.35:8,9; Иер.17:8 и др.
  8. Secrets of Daniel, pp. 171, 175, 176
  9. Премудр. Соломона 17
  10. The Histories 1. 191. 2-4
  11. Secrets of Daniel, p. 98
  12. Thompson. Semitic Magic: Its Origin and Development (Jerusalen 1971), pp. 28-32, 90
  13. Secrets of Daniel, pp. 171-177
  14. Нав.12:21; 17:11; Суд. 1:27; 5:19; 3Цар.4:12; 4Цар.9:27 и др.
  15. Andzej Strus. Nomen-omen: la Stylistique sonore des noms propres dans le Pentateuque Analecta biblica (Rome:1978), vol. 80, pp. 199, 200
  16. См., напр., Втор.32:15 (wayis, pp hman/yeshurun); 4Цар.8:28,29 (yoram/Aram)
  17. См., напр., использование древнего имени Шинар (Сеннаар) в Дан.1:2; см. Doukhan. Secrets of Daniel, p.13
  18. Изреель, таким образом, состоит из двух частей: зара (семя) и Эль (Бог) и выражает тот факт, что Бог даст семя (Ос.2:22, 23); см. Moshe Garsiel. Biblical names: A Literary Study of Midrashic Derivations and Pun (Ramat Gan, Israel: 1991), pp. 229ff
  19. H. Rowley. The RE-discovery of the Old Testament. Library of Contemporary Theology (London: 1945), p. 49; см. также: D. Winton Thomas, ed. Documents From Old Testament Times (London: 1958), p. 133
  20. Иероним отождествляет имя Гадад Римон с городом, который в его времена назывался Максимианополис (in Commentriorum in Zacharian Prophetam 12 11, 12 (Patrologicae Latina, vol. 25, col. 1515) и находился в двух милях от Мегиддо. Его современное название Руммане(х).
  21. Aisleitner. Die Mythologischen und kultischen Texte aus Ras Schamra. Bibliotheca Orientalis Hungarica (Budapest: 1959), vol. 8, pp. 17, 18
  22. Чис.3:11-13; 40 и Дан.8:14-18
  23. Исх.4:22; Иер.31:19
  24. Пс.88:27
  25. Матф.1:25; Лк.2:7; Евр. 1:6; Кол. 1:18; Откр.1:5; 1Кор.15:20
  26. Ос. 5:3; Ис.1:21; Иез.16:15; 23:1-4 и др.
  27. Secrets of Daniel, pp . 29-36, 101-111
  28. Ср.: 1 Фес. 2:17
  29. Ср.: Исх.15:11; Мих.7:18